Родился 4 ноября
1932 года в деревне Нижнее Займище. В июне 1941 года ему не было еще и 9 лет. И
когда мужчины ушли на фронт, вся тяжесть сельскохозяйственных работ легла на
плечи женщин, детей, стариков. Дети помогали взрослым, чем могли. Сено возили к
стогам, навоз на поля и так далее. Дмитрий Федорович вспоминал, что боронил он
на белой телушке. Поднимали в 4 часа утра и до 10 часов вечера боронили. Правда
днём делали небольшой перерыв, чтобы пообедать, животных покормить и дать им
роздых, а потом опять за работу.
На черной корове Дмитрий Федорович возил
снопы, с поля рожь. На боронах хвостали рожь и по 3-4 раза в день сдавали зерно
государству. Как-то раз нужно было везти зерно для сдачи государству ночью, а
Дмитрий Федорович только после очередной поездки крепко уснул. Тут явились
председатель колхоза и бригадир, стали его тормошить, хотели стащить с голбца
сонного. Хорошо мать не дала, а то бы могли испугать спросонья. Мешки с зерном
грузили, на заготпункте разгружали. Склад для хранения зерна находился в с.
Усть-Алексеево. Чтобы вывалить зерно в закрома, нужно было подняться вверх по
лестнице (25 ступенек) четырехметровой высоты. Силенок-то мало было, поэтому
вдвоем управлялись с мешком, один парнишка несет, другой сзади поддерживает.
Молотили на конных приводах, весь день
гоняли лошадей. «Так нагоняешься за день, – отмечал Дмитрий Федорович, – что от усталости упадёшь на голбец во всей
одежонке». В те годы Дмитрий Федорович рослым был не по годам и выделялся среди
сверстников именно своим ростом. Поэтому и работой его нагружали сполна. Рослый
Митька (так его в те годы звали) и волок этот мужицкий груз работ на протяжении
всей войны. Туда, где хуже, куда никто не идет, туда Митьку и посылали. Лён
возили на льнозавод, сено в Гольцово. С Займища до Гольцова ехали всю ночь. В
10 часов вечера выезжали и только в 6 часов утра были уже в Гольцове. Сенопункт
открывался в 8, а иногда и в 9 часов утра. Пока ждали открытия сенопункта, два
или три часа успевали поспать. Сдавали и ехали домой. А когда возвращались
обратно, то дома не успевали подростки опнутьтся, их снова отправляли в далекий
путь с тем же грузом. Правда, воза уже были нагружены и другие лошади
запряжены. Иногда случалось, что дождик ночью заморосит, и сено сверху вымочит.
А раз сено влажное, то его не принимали на сенопункте, заставляли сушить.
Делать нечего, приходилось сено разваливать и сушить до обеда. Рослый Митька
вместе со старым бригадиром Здроговым Иваном Егоровичем стога метал. Поноровный
был старик, все говорил: «Митя, помногу-то не подавай». На 14-м году Дмитрий
Федорович уже пахал, ходил за плугом, как настоящий мужчина. За горючим ездил
иногда в Усть-Алексеево. Бочку 200
л . по скату закатывал на телегу с крюками и ехал домой.
Зимой дрова к школе возил. Мать его, Екатерина Васильевна, нарубит топором,
накладёт на воз, а он отвозил за 4-5
км ., два воза в школу, один себе. Из одежды: летом –
рубаха тканая, зимой – фуфайка. Из обуви: летом – лапти, галоши отцовские,
обшитые тряпками. Эти галоши обматывал еще тряпьем, привязывал веревкой к ногам
и в путь-дорогу. Зимой – валенки ушитые. В школе учились до 20 мая, после этого
погружались в напряженный трудовой ритм. В 1943 году, - отметил Дмитрий
Федорович, - все лето сено к зародам возил. В 1944 году окончил 4 класса, и тут
для него началась настоящая трудовая жизнь. В 1944, 1945 годах он уже работал
за большого мужика на разных сельскохозяйственных работах.
О сытной еде
приходилось только мечтать, хотя и был в семье единственным ребенком. Мать,
чтобы накормить его, ходила в Утманово (Кировская область), променивала свои
сарафаны на муку. Вот таким образом, добыв муки, она добавляла к ней немного
картофеля, клеверных шишек, льняной куглины и пекла олебаны.
Нельзя
забывать и о том, - отмечал Дмитрий Фёдорович, - что в то суровое военное
время устраивали «судилища» над недобросовестными работниками. Усаживали на
скамью по 3-4 человека на всеобщее обозрение, порицание, обсуждали каждого за
тот или иной проступок и в конце «судилища» выносили приговор - принудработы
(кому сколько). В 1945 году пришлось посидеть на этой скамье и рослому Митьке.
Две женщины и два подростка оказались на всеобщем порицании. Митьку обвинили в
том, что на лошади по его вине во многих местах была содрана кожа, хотя он в
этом и не был виноват. Дмитрий Федорович работал на лошади, у которой уже были
эти травмы. Несмотря на то, что сосед подтвердил невиновность Дмитрия
Федоровича к этим травмам, ему все равно присудили принудработы - 60 трудодней
в месяц. Пришлось работать, не покладая рук в течение двух месяцев для того,
чтобы выработать эти 60 трудодней. «Поражало в этих «судилищах» то, -
вспоминал Дмитрий Федорович, - что на скамью-то садили самых трудолюбивых,
самых работящих». Взять к примеру хотя бы этих двух женщин, сидевших на скамье
вместе с Митькой. Одна из них была прямолинейной, говорила всё прямо в глаза,
спорила с бригадиром. Другая же была настолько кроткой, боязливой, не могла за
себя постоять, работала как ломовая лошадь. Да, справедливость-то и теперь
редко выходит на нужную стезю. Так было и в то время. Когда пришла радостная
весть о Победе, Дмитрий Фёдорович вовсю трудился, боронил поле. Радостным событием для Митьки
было возвращение его отца с войны. Он был в трудовой армии. Но и после войны
тоже было нелегко. В 1946 году некоторых подростков, в том числе и Дмитрия Фёдоровича, силком гнали учиться в
ФЗО, но они уклонились. Сначала спрятались в подвале у соседей в деревне, потом
двое суток скрывались в д. Антушево. Ну а раз не пошли в ФЗО, загрузили
работой. Конечно, очень жаль, что на долю рослого Митьки выпало такое суровое
военное детство, полное тягот, лишений и бед, но он не сломался, не очерствел
душой. За трудовые заслуги в годы войны награжден медалями:
«50 лет Победы в Великой
Отечественной войне 1941-1945гг.»,
«60 лет Победы в Великой
Отечественной войне 1941-1945гг.»,
«65 лет Победы в Великой
Отечественной войне 1941-1945гг.»,
"70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г."
"70 лет Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945г.г."
Комментариев нет:
Отправить комментарий